Такая постановка вопроса – кому принадлежит личность — невольно возникает в качестве предмета внутреннего диалога, после неоднократного внимательного прочтения публицистического очерка Э.В. Ильенкова «Что же такое личность?». А возникает этот вопрос на острие суждений, в которых личность обнаруживает себя то как персонифицированная функция общественных законов, то как всадник, оседлавший индивидуальность, которая стала крушить вековые устои. Личность, согласно пониманию Э.В. Ильенкова, зарождается в процессе творческой деятельности индивида, и умирает при угасании этой активности, когда индивид начинает паразитировать на своих достижениях. Личность, если она вооружена убеждениями, способна по кирпичику разбирать любые крепости обскурантов, но сама разрушается до основания, когда убеждения подменяются верой и фанатизмом. Но при всех этих и иных возможных вариациях ее проявления, остается ли личность тождественной самой себе даже в определенной социокультурной среде и в определенном историческом промежутке времени, или она должна и может выходить за их границы? Такая постановка вопроса, как мне кажется, имеет практическое значение.
Насколько раскрытие Ильенковым формы и содержания в понятии личность в данном очерке, как и в других работах, повлияло на формирование внутренней мотивации каждого встать на путь становления себя как личности, сказать трудно. Ведь усвоенный урок – это и есть идеальное совпадение мышления и бытия. В данном случае — такого мышления, которое проявляется в полном объеме всех проблем, неизбежно всплывающих в процессе формирования личности. И всегда ли личностный рост есть сознательное и осмысленное действие, как самого индивида, так и тех людей, которые его окружают? Во всяком случае, трудно сказать, личность возникает в силу стечения жизненных обстоятельств, как пошаговые подарки судьбы, или это внутренний импульс протеста против судьбы, ее коррекция в сторону идеала. А если допускать личность со знаком минус, то это подарок или наказание?
Руководствуясь обыденным сознанием, массы нередко полагают, что именно они назначают личность, наделяя ее определенными достоинствами, а, значит, им же принадлежит исключительное право низвергать личность, низводя ее до уровня дежурного стрелочника.
Почему бы не быть такому расхожему мнению о личности, если в действительности индивид, претендующий на роль личности, творит с оглядкой на настроения людей, которых она же потом перенастраивает, пытаясь подвести под общий знаменатель. А поскольку основной вектор развития выводится с погрешностями, то ответы на актуальные запросы времени всегда получаются со знаком приблизительности. Отсюда обыденное сознание делает достаточно простой вывод, что идеальная личность невозможна и отказывает ей в существовании в реальном пространстве и времени.
А если претендент на личность обременен ещё и земными пороками, то то́ великое, что им содеяно, со злорадством рассматривают через призму этих самых земных пороков. Такая точка зрения на яркого представителя того или иного исторического события не может не влиять на его оценку как отрицательной личности, несмотря на то, что сами пороки в плодах его деятельности себя не обнаруживают.
Но, если индивид стал личностью, то всегда ли он должен действовать с оглядкой на выставленные ему оценки, или оценки, которые ему могут быть даны в будущем? Подлинная творческая деятельность наделяет личность глухотой и немотой по отношению к зависти не только масс, но и даже к зависти богов. Стоит хоть раз вступить на тропу борьбы с мнениями все творчество может раствориться в ней, как башмак в соляной кислоте. Борьба и мнения быть может останутся, а вот личности не будет.
А презюмировать обыденному сознанию зрелость в суждениях о таком сложном понятии, как личность, дело рискованное. Ведь главным препятствием в понимании места и роли той или иной личности в общественных отношениях является система общественного разделения труда, основанная на частной собственности. Отчужденный труд не только не способствует целостному мышлению, а значит и формированию личностных характеристик индивида, но ставит всяческие препятствия на пути его становления. Частичная деятельность и частичные отношения обкрадывают массы. После кражи сущностных сил человека, они прячутся за замками государственно-правовых, политических, нравственно-религиозных и прочих подобных закоулков общественного организма, украшенных неоновым освещением, яркими вывесками и указателями мест для каждого, согласно проданным билетам чуть ли не с рождения. Тут не то чтобы обрести себя как личность, или обнаружить ее в обществе, тут не потерять бы свою индивидуальность.
Но поскольку истину искать нужно не там, где светло, а там где ее прячут, то и следует в поисках использовать пригодную для этого теорию. Теория, посредством которой можно найти искомую характеристику личности, т.е. ее принадлежность, ведомство, в котором она обитает и функционирует, называется «роль личности и масс в истории».
Следует ли специально оговаривать, что активность масс и тех, кто от имени этих масс пытается выступить в качестве рупора, в одинаковой мере зависит от соответствия или несоответствия производственных отношений уровню развития производительных сил?
История засчитывает только те коллективные усилия по изменению общественных отношений, которые поддержаны основной массой населения, становым хребтом коей являются, прежде всего, господствующие в обществе производительные силы. В своих действиях они руководствуются не строгими научными понятиями, а коллективным опытом, породившим господствующую в их головах идею, и они открыто говорят о готовности отрицать существующий порядок вещей, а также о готовности принять те отношения, которые уже стали практикой. Ведь революции узаконивают то́, что уже стало общественной практикой, но не приобрело собственные органы и методы регулирования.
Поскольку специфика современной цивилизации заключается в том, что самая развитая форма отчуждения, т.е. капитал, есть самовоспроизводящееся отношение мира частной собственности, то капитал не может существовать иначе, как не расширяясь и не концентрируясь. Но планомерность ему чужда, поэтому будут неравномерно воспроизводиться и способности членов общества независимо даже от их места в обществе. Следовательно, будет усиливаться противоречие между частными и общественным интересами. А раз так, то будут сохраняться условия фактического неравенства между людьми и неравенство в способностях.Если сказать совсем просто, то та или иная «человеческая цивилизация развивает только такие формы деятельности и соответствующие им способности, которые необходимы с точки зрения этой цивилизации в целом» [1. с. 226].
Держать руку на пульсе времени сегодня можно не выходя из квартиры, сидя за монитором. Но виртуальный мир далеко не тождественен реальному миру. После народников и Л.Н. Толстого никто не отменял хождение в народ, как эффективный способ узнать правду о народе из первых уст. При всем разбросе мнений по поводу народных масс, смею утверждать, что сегодня именно пролетариат является их становым хребтом. Ведь только он способен уничтожить все формы отчуждения, уничтожив, прежде всего, самого себя, как класс.
Самым естественным способом отказа от частной собственности является отказ от ее сущности, т.е. от отчужденных форм труда. Ведь капитал является последним препятствием перед броском к свободе, как осознанной необходимости, а значит внутри противоречия между трудом и капиталом и скрыт универсальный способ уничтожения и той и другой противоположности.
Отрицая саму сущность частной собственности посредством отказа от нее в развитых капиталистических странах, т.е. отрицая труд, пролетариат, тем самым, втягивает в орбиту промышленного производства все большее число людей из тех стран, в которых оно еще не является доминирующим. С другой стороны, этот отказ ускоряет процесс совершенствования самих производительных сил, т.е. превращение науки в производительную силу, а значит и исключение из производства самого источника прибавочной стоимости. Как бы создаются предпосылки через сферу массового потребления продуктов общественного производства втянуть в культурное тело современной цивилизации все население планеты.
Налицо как будто бы наблюдается эволюционное развитие общества, в котором не может возникнуть необходимость в революционном преобразовании существующего порядка вещей. Эпохи революций и личностей канули в лету? По моему убеждению, такие выводы делать преждевременно.
Во-первых, современная цивилизация сознательно не хочет развивать универсальные способности в индивиде, благодаря наличию которых он может характеризоваться как личность. Обществу, основанному на технократии, умные потребители не нужны, а значит не нужно и разумное потребление.
Во-вторых, человеческий индивид не перестанет быть мыслящим существом хотя бы уже потому, что он остается существом общественным, как остаются общественными основные производственные отношения и труд. Живой человеческий индивид всегда будет стремиться вырваться любыми доступными ему способами из состояния мертвого приложения к современным орудиям труда. Поэтому только в сфере производства противоположности сойдутся в противоборстве, чтобы уничтожить друг друга, разрешив тем самым существующие антагонистические противоречия в обществе раз и навсегда.
Диалектическая логика и есть та ложка, которой следует перемешивать и определять вкус всего содержимого в социальной емкости. В противном случае, как говорил Гэллап, придется съедать всё содержимое емкости, а это вредно и для здоровья и для ума. Поэтому познать всю остроту общественной кухни, сегодня можно единственным способом – встать на путь борьбы на стороне той социальной группы, которая и определяет ход истории. Вне этой реальной борьбы (а не в изображении этой борьбы) индивиду сформироваться как целостная личность сегодня невозможно. Но что́ значит целостная личность при условии, что она должна выступать на стороне лишь части общества, пусть даже и самой передовой?
Попробуем еще раз вернуться к рассуждениям о самой сущности такого понятия, как личность. Ведь Э.В. Ильенков в вышеозначенном очерке Плюшкина и Гобсека тоже подводит под понятие личность, хотя они у него определяются как «уродливые порождения мира частной собственности». [2. с. 349] Может ли личность быть со знаком минус?
Если индивид приучен предъявлять миру себя через набор навыков и представлений, ставших его визитной карточкой, то что́ он представляет, себя или определенную часть общественных отношений? В неповторимости его манер общения и способов представления той или иной части общественных отношений, человеческих способностей, индивид как будто бы и личность. Ведь от него его специфическое видение и манеры преподнесения оторвать невозможно. С другой стороны, если этот набор способностей и представлений статичен, не всегда и во всем согласуется с логикой бытия предмета¸ попавшего в поле жизненных интересов или просто внимания такого индивида, то тут как раз таки и правомерна нарицательность. Как бы это грустно не звучало, но, увы, сегодня совершенно оправдана и понятна принятая форма первоначального знакомства с индивидом через вопросы о его роде деятельности, его привычках и пристрастиях. Индивиды практической психологией легко классифицируются, а вся их совокупность легко поддается статистической обработке.
Сам Э.В. Ильенков не дает однозначного определения личности, видимо, еще и потому, что им личность связывается с «коллективно-всеобщими» характеристиками. А раз так, то личность не может быть простым набором всех возможных положительных характеристик.
Вглядываться в телесную оболочку индивида можно и даже полезно, если развито воображение, способное разглядеть в ней всю глубину всеобщности и идеальности (духовности) личности, если она там присутствует. ««Только поверхностный человек не судит по внешности», глубокую психологическую правду этого иронического парадокса Оскара Уайльда живо постигаешь перед шедеврами портретной живописи, перед полотнами Репина и Веласкеса, Рембрандта и Серова – художников, умевших разглядеть сквозь внешность индивида те черты его личности, которые он старается скрыть даже от самого себя». (2. с. 347)
И все же не вглядывание в телесную оболочку личности поможет понять всю ее величественность, а проникновение в ту логику мыслительной деятельности, которой вынуждена подчинить себя личность, и посредством которой ею конструируются идеальные формы бытия. Поэтому личность не назначают путем голосования или изданием указа, ее выбирает сама История, ибо ей она и принадлежит.
В данном случае История пишется с большой буквы, потому что личность не может принадлежать конкретному государству, нации, исторической эпохи, потому что результаты и выводы, к которым она приходит, не могут быть привязаны якорной цепью к историческим вешкам, ориентирам времени, в котором личность творит. Попытаюсь очень коротко пояснить данную мысль.
К примеру, совершенно закономерно Э.В. Ильенков с таким завидным постоянством акцентирует внимание на творчестве Б. Спинозы. Ведь вряд ли у кого-либо поднимется рука причислить Б. Спинозу к Голландии, к евреям, к Ренессансу, после того, как будет понята сама сущность его философии, гениальная попытка разрубить гордиев узел, скрученный из души и тела, мышления и протяженности. Открытие мышления, как атрибута субстанции принадлежит Спинозе, а не эпохе и стране, в которых он жил. Скорее всего, наоборот, в известном смысле они являлись определенным препятствием, тормозом в рождении философии, названной позже спинозизмом.
Клеточка всякой психики – это поисково-ориентировочная деятельность. Ориентиры и вешки в царстве животных расставляет сама Природа. Ориентиры и вешки в человеческом обществе расставляют яркие представители той или иной исторической эпохи, исходя из уровня развития материального производства, являющегося вещественным отражением специфики конкретной эпохи. Личность воспаряет над всеми этими необходимыми и случайными условностями, поднимаясь на уровень всеобщности. В какой бы пространственно-временной точке не возник разум, избежать этого открытия, которое сделал Спиноза, он не сможет. Ничего специфического от той эпохи, страны, национальной принадлежности в этом открытии и в помине нет. Спиноза пренебрег миром, в котором жил и вошел в идеальное пространство, в котором царят законы мироздания, взывая остальных следовать туда. Спиноза не может быть нарицательным, он Спиноза.
Поэтому и индивид, поднявшийся до высот личности, себе уже не принадлежит. Жаль только, что результаты этого выбора Истории становятся известны порой спустя много веков.
Так или иначе, но каждая эпоха порождает собственную плеяду претендентов на личности, большинству из которых трудно объяснить, а им самим трудно понять, что их рождение как личности, не может начинаться с нулевой точки отсчета. Львиная доля новоявленных глашатаев не использует в качестве трибуны плечи мыслителей, избранных самой Историей. Явно не хватает силенок взобраться на эти плечи. Вот и приходится наблюдать то амикошонство и снисходительность по отношению к великим мыслителям, то полное пренебрежение их наследием. Вполне понятно, что при такой оценке великих личностей прошлого, все попытки внести ясность в существующий порядок вещей, будут уподобляться броуновскому движению толпы, в которой каждый в руках держит свой собственный фонарик, начиная от лучины, кончая слепящими прожекторами. Каждый видит то, что именно он осветил перед собой, и ничего в итоге, кроме рукотворной социальной слепоты, не получается.
Скорее всего, личность это не столько состояние, сколько особый способ жизнедеятельности полномочного представителя всего мироздания, а потому она вечна, и принадлежит она не себе, а всему человечеству и никому в отдельности.
При таком понимании сущности личности, можно утверждать, что она является величиной постоянной, переменными могут быть лишь наличные условия ее жизни.
Использованная литература.
- Э.В. Ильенков. «Об эстетической природе фантазии».Искусство и коммунистический идеал (избранные статьи по философии и эстетике). Москва «Искусство» 1984 г. с.226.
- Э.В. Ильенков. «Что же такое личность» в сборнике «С чего начинается личность». М. ПЛ 1984. Второе издание. С. 349.
(Данные тезисы доклада опубликованы в сборнике ХΙV Международной научной конференции «Ильенковские чтения — 2013»
